Прочитав книгу, вы почувствовали, наверное, что ее автор Джанетт Рейнуотер человек искренний и откры­тый, теплый и принимающий.Она настоящий знаток и мастер своего дела, но ее эрудиция не подавляет, а многочисленные методы не превращаются для нас в конвейер. Она щедро делится, но не навязывает, она предлагает нам глубокий личностный контакт, но по­стоянно заботится, чтобы мы чувствовали себя в нем полностью свободными.

Словом, читатель, добравшийся до Послесловия, уже хорошо знаком с автором и не нуждается в том, чтобы ему его представляли. Скажу лишь, что имена ее учителей Фрица Перлза, Роберто Ассаджиоли, Вирд­жинии Сатир посвоей звучности в психотерапевтиче­ском мире сравнимы, скажем, с именами Тургенева, Лескова и Чехова в русской литературе XIX века.

Несколько слов о названии книги. Из множества ва­риантов редакторы и переводчики были уже готовы остановиться на названии«В вашей власти»,когда в редакцию приехала сама Джанетт Рейнуотер со своей московской знакомой Фаридой Асадуллиной, помогав­шей в подготовке русского издания. Услышав слово «власть», Джанетт, как истинная американская дисси­дентка, не желающая отождествляться с какой-либо «властью», решительно отвергла этот вариант перево­да. «Власть» была заменена на «силу». Так и появилось нынешнее название «Это в ваших силах».

Оно мне, признаюсь, не понравилось. Во-первых, английское название рефреном повторяется во всейкниге, а врусском тексте вместо него появляется целый кордебалет — «принять ответственность», «быть хозяином», «владеть», «держать в руках» и т.п. Выра­жение «в ваших силах» по чисто стилистическим со­ображениям не могло солировать среди этих вариан­тов. Во-вторых, в таком заглавии слишком много от расхожих психотерапевтических заклинаний («Даю установку!») и от пионерской бодрости, которая может действовать раздражающе на людей, живущих в такой утомительной стране, как наша, где каждый второй мог бы очень искренне сыграть роль безумца из «Поле­та над гнездом кукушки», непрерывно вздыхающего: «Я уста-а-л!»

Но недавно мне вспомнилось... Летний лагерь в донбасском городе (тогда еще Сталино), парк с гипсо­выми фигурами шахтеров и пересохшим фонтаном, рыжий гравий, шуршащий под колесами моего «Орлен­ка», и вдалеке летняя эстрада, откуда доносится:

Парни, парни, это в наших силах Землю от пожара уберечь.
Мы за мир, за дружбу,
За улыбки милых,
За сердечность встреч.

Забавно, что эта теперь полузабытая, немного смеш­ная своей наивной торжественностью песенка могла бы стать гимном современного американского гума­низма и гуманистической психологии, к которой по своему духу принадлежит Джанетт Рейнуотер: здесь и чувство глобальной ответственности за жизнь на Зе­мле, и борьба за мир, и народная дипломатия, и перели­вающаяся через край приветливость с бесконечными сердечными объятиями и похлопываниями по спине во время разного рода психологических сессий. В общем, это воспоминание как-то примирило меня с переводом названия книги.

В последние годы отечественный читатель получил возможность познакомиться с некоторыми книгами по психологии, которые в Европе и Америке читались бо­лее пятидесяти лет назад, в частности с трудами 3. Фрей­да и ставшей у нас чемпионом бестселлеров книгой Д. Карнеги «Как завоевывать друзей и оказывать влия­ние на людей». Есть, конечно, кое-чтои посвежее, но в целом ситуация такова, что книги двадцатилетней давности (например, «Секс в человеческой любви» Э.Берна. М., МКЦ, 1990) воспринимаются как новин­ки. А число существующих за рубежом замечательных популярных психотерапевтических изданий с интри­гующими названиями огромно (достаточно взглянуть на списки литературы в Предисловии автора).

Так вот, в этой ситуации книга Джанетт Рейнуо­тер — идеальное начало для знакомства с англоязыч­ной популярной психотерапевтической литературой. Это своего рода «Домашняя иллюстрированная психо­терапевтическая энциклопедия», рассчитанная не на то, чтобы читатель услышал о методах и достижениях пси­хотерапии, а на то, чтобы он сам мог испытать все эти методы.

Не зря Вирджиния Сатир сравнила книгу со швед­ским столом. Перед вами яства, приготовленные по лучшим рецептам, созданным в мировой психотерапии за последние десятилетия. Сравнение со шведским сто­лом точно еще и потому, что количество привлекатель­ных опытов намного превышает обычные возможно­сти человека. Выполнить их целиком у него попросту не хватит времени. Но тот, кто неторопливо и глубоко проработает хотя бы одно-единственное упражнение, наверняка почувствует, что получил от Джанетт Рей­нуотер настоящий подарок.

Я не знаю, что оказалось ценным именно для вас, может быть, возможность вспомнить, во что вы играли двадцать лет назад на большой перемене; может быть, опыт медитации, когда вы ощутили в душе блаженное умиротворение и покой; может быть, понимание того, что изводившая вас тревога о близких — плод мастер­ства, которого вы достигли в мысленных играх-самотерзаниях, и осознав теперь, «как стать несчаст­ным без посторонней помощи»,вы можете делать это еще более искусно... или не делать вовсе; может быть, вы открыли для себя целый мир сновидений, и сны принесли вам творческое решение важной проблемы.

Не напомнило ли вам чтение книги путешествие по старинному замку, полузабытому и странно знакомо­му? Джанетт Рейнуотер, бережно сохранившая ключи от всех комнат, открывала вам их одну за другой и тер­пеливо ждала, пока вы освоитесь то в галерее своей ав­тобиографии, то в зале снов, то в гостиной человеческих отношений, то в потайной комнатке дневника. Чем больше мы сможем освоить это внутреннее простран­ство, тем больше обретем внутренней, то есть подлин­ной, свободы. А свобода—это прекрасно!

Но что дальше? Ведь чем больше внутренней сво­боды, тем острее вопрос—как ей распорядиться?

Священник спросил бы прямо: «Есть ли в том замке хоть одна икона, начал ли вернувшийся в замок хозяин учиться не только общению с другими людьми и обще­нию со своими сновидениями и воспоминаниями, но и общению с Богом, то есть искусству молитвы?» Пси­холог и психотерапевт могут о том же спросить иначе. Предположим, нашелся читатель, который старатель­но выполнил все упражнения и рекомендации, данные в книге. Что с ним произойдет? Он должен будет пере­смотреть всю свою жизнь. Но где он возьмет те новые чувства, образцы поведения и критерии оценок, которые могли быс оставить новые опоры его жизни? В себе? И кому он отдаст, кому посвятит те новые силы и воз­можности, которые принесли ему психотерапевтиче­ские тренировки?Тоже себе? Сам—себя—себе— собою — для себя...

Не знаю ,является ли Послесловие лучшим местом для подобных вопросов, но хочу еще и еще раз спро­сить и Джанетт, и себя самого как психотерапевта: «Каковы высшие, предельные ценности нашей работы?» И конкретнее: «Является ли такой ценностью «счастье»?»
Здесь придется обратить внимание на одно проти­воречие, характерное для всей современной психотера­пии и воспроизведенное в книге Джанетт Рейнуотер. С одной стороны, автор прямо пишет о том, что «стре­мление к счастью тщетно...», что зря многие люди, обращаясь к психотерапевту, ждут рецепта достижения счастья. С другой стороны, большинство упражнений направлено на то, чтобы помочь человеку побыстрее избавиться от страдания, понять свои желания и полнее их удовлетворить. А это ведь и есть то, что обычно по­нимается под счастьем: отсутствие страдания плюс удовлетворенность желаний. Вы напряжены — вот упражнение на релаксацию, подавлены — вот освежи­тель приятных воспоминаний, устали — к вашим услу­гам метод «Передачи энергии», запутались — пройдите в «Заброшенный сад».

Спору нет, страдание —неприятная вещь, я, как и вы, не люблю боль, усталость и подавленность. Но оглянитесь, отдали бы вы пережитое страдание за удовольствие, перенесенные тяготы за безмятежность, от­казались бы от побежденной усталости, когда ухаживали за больным ребенком, променяли бы все это на чудесный отдых?

Если нет, если осмысленность важнее, чем удовольствие, если в ваших силах переплавить страдание в смысл, значит, вы уже стали собственным психотерапевтом.

И спасибо Джанетт Рейнуотер за помощь на этом пути.

Федор Василюк,
Москва, 1991 г.